#13 Лобода Евгения
Влиться в море
- Если ты будешь смотреть только на приборы, из тебя никогда не выйдет хороший рулевой!
Если бы можно было немедленно отмотать назад только что сделанную ошибку, капитан узнал бы, что я могу, я умею лучше. Но штурвал в моих руках отворачивает корабль, который вновь идет мимо курса, теперь, правда, в другую сторону…
Это было где-то в водах Германии. Четвертая страна ну пути моего путешествия этим летом. Приключение, многие годы бывшее мечтой, происходит со мной прямо сейчас.
- А как человек с Урала вообще вписался во все это… мореплавание, - спрашивали меня потом не раз.
- Однажды, - отвечала я, - мой брат сказал мне: «Штандарт. Этот корабль ребята в Питере построили своими руками. Каждый год они набирают команду. Попробовать может любой…».
Желающих так много, что маршрут плавания целого лета по Северному и Балтийскому морям делится на этапы. Мне повезло вписаться на месяц, охвативший сразу три международных регаты.
«Мечты прекрасны воплощеньем» - гласит лозунг Штандарта, но мне не верилось в происходящее, пока в маленьком норвежском Ставангере не показались издали верхушки мачт. Желали вы когда-нибудь чего-то так сильно, как желала этого я?
Утром вы просыпаетесь, выходите на палубу, а вокруг – море! И сотни судов еле расходятся бортами – огромные корабли рядом с яхтами и множество катеров провожающих норвежцев – гонка началась.
А «Штандарт», надо сказать, не увеселительный парусник. Каждый волонтер, сдав экзамен, поступает сюда матросом. Фрегат является исторической копией 18-го века – практически все на нем делается, как в старину – собственными руками. Спишь и бодрствуешь ты тоже по-корабельному – в зависимости от вахты. Всего их три. Они называются, как мачты: Фок (самая первая с носа), Грот (та, что в центре) и Бизань (которая на корме), и сменяются каждые четыре часа. Так выходит, что матросы одной вахты чаще видят закаты, другой – рассветы, а я выбрала вахту Фока, хотя знала, что здесь тяжелее всего. Мы дежурим с двенадцати до четырех – днем и ночью, меньше всех спим, но Фок славен людьми.
У кого еще есть такой помощник вахтенного офицера? Нати в проекте уже пять лет и всем здесь, как мама: всех простит, помирит и добрым словом обнимет. А еще у нас в команде есть свой Христофор. Он из Польши, жил в Белоруссии, но считает себя русским. Говорит с акцентом, который ему очень идет. Христо всегда весел, бодр и шутлив. Поет на разных языках, особенно меня завораживал его греческий. А в Швецию, помню, мы въезжали под заливистое:
- Пой, златая рожь, пой, кудрявый лен,
Пой о том, как я в Россию влюблен!
Часто он пел по ночам под скрипы снастей. Рулевой стоял у штурвала, а мы все лежали на полуюте и смотрели, как раскачивается над нами огромное звездное небо, будто ветхий черный парус, впускающий сквозь сотни отверстий свет солнца.
А днем довольно часто был штиль, и в минуты особой скуки капитан выбрасывал за борт спасательный жилет, нажимая кнопку тревоги. Так мы отрабатывали спасение утопающих. Иногда это случалось несколько раз за день. А однажды за борт полетел дядя Федя. Это прозвище приобрел норвежский журналист Фредерик. Пока мы запихивали его в гидрокостюм «жаба», он на все свои «донт андерстэнд» слышал доброе русское «надо, Федя, надо!», а после отправлялся к рыбам. Мы его, конечно, спасали – мы иностранцев любим.
Особенно их любит Кок. После того, как она в пятый раз накормила иностранцев овсянкой, всякий раз называя кашу по-разному, они начали усиленно учить русский. Правда вот «бензель-пати» Боцмана расшифровать им не удалось, и они оказались втянутыми в сложную операцию вязания шторм-трапиков. А потом хохотали вместе с нами. Иностранцы нас тоже любят.
Вот, к примеру, корабельный Лайви. Он же Марк из Англии. Ему 40 с чем-то, он весь в тату и металле – бывший солист панк-группы. По-русски не понимает вообще, но живет на корабле уже год. Ему просто здесь нравится. Как и тем, кто возвращается сюда каждое лето.
Пока не знаю, что именно теперь тянет меня в море. Но как заметила Нати, сначала кажется, что главное – это корабль, потом думаешь, главное – это само путешествие, но однажды понимаешь, что главное здесь – это люди. А еще она сказала: когда ты это почувствуешь – ты уже останешься здесь навсегда – и душой и сердцем.
Фотографии:
